Е. Гендин: "Три вещи: Путин, Беня и внутреннее ощущение Родины..."

Об эволюции Днепропетровска и его жителей, парадоксах команды Коломойского, "втором варианте Путина", а также о том, почему, даже шагая по граблям, украинский народ не заражается сепсисом. Этот разговор с Евгением Гендиным задумывался и начинался как беседа о нем самом - известном блогере, великолепном авторе кабаре "Веселый ПесецЪ".

Получилось, однако, не банальное интервью со звездой, но диалог о Днепропетровске и его жителях; о том, каково им жилось в тревожные дни Майдана и тяжелые месяцы войны на Донбассе.

Эти полтора года Гендин прожил в гуще городских событий - и рассказать о них может, как мало кто другой. Без фанфар и натужных славословий, но со спокойной гордостью за людей, во многом благодаря которым "собиратель земель русских" Путин застрял на Донбассе и не продвинулся вглубь страны.

На этом вступительный пафос завершим и перейдем к самой беседе. А случилась она на выставке, сходить на которую постарался всякий уважающий себя киевлянин, не говоря уж о гостях столицы.

- По какому поводу ты стал участником "Книжного Арсенала"?

- Об этом надо спросить у издательства "Folio". Я не просился, но меня заставили (улыбается ). Когда в детстве меня спрашивали "Кем ты хочешь быть? Писателем?", я отвечал: "Писателем и футбольным комментатором". А потом, когда я стал читать писателей, понял, что писателем мне не быть. То же самое понял, когда послушал хороших комментаторов.

Я не писал в стол, я писал в Фейсбук, и у меня даже в мыслях не возникало, что это может быть издано на бумаге. А совратил меня Саша Красовицкий (гендиректор и основной владелец издательства "Фолио". - Е.К.); я вообще-то не думал, что меня можно совратить в позднем возрасте ( улыбается ).

- И на что конкретно совратили?

- Год был непростой, и у "Фолио" возникла идея собрать дневниковые записи людей за 2014 год. И Жадан покрыл Харьков, Винничук - Львов, а честь представлять Днепропетровск (пока он еще не Днепр) выпала мне. Красовицкий говорит: "Ну, тебя читают в Фейсбуке". Я спрашиваю: "Ну, а как мне надо напрягаться с этим дневником?" - "Ну, вот в таком виде". - Я говорю: "Саша, а у меня там есть ненормативная лексика, а без нее никак, время напряженное". - Он: "Значит, все в таком виде и оставим".

Вот так я с выдержками из своего Фейсбука попал в одну с писателями дневниковую книжку необычного для Украины 2014 года.

- Стало быть, в этой книжке ты отвечаешь за Днепропетровск, в котором прожил несколько десятков лет. Скажи, а что нового ты за последние полтора года узнал о городе, который вроде бы изучил вдоль и поперек?

- Как ни банально это прозвучит, я узнал людей. Понимаешь, когда были эти первые майданы в знак протеста против прерывания нашей европейской беременности, то на них вышла активная украиноязычная часть. А по периметру ходила… ну, не секрет ведь, что Днепропетровск - по большей части русскоязычный город. И по периметру образовалась такая небольшая днепропетровская Болотная…

- …где каждый друг друга знал.

- Правильно! Люди, которые лет 20 не виделись. Но чем жестче становились события, чем больше решений приходилось принимать непосредственно по Майдану, по помощи людям - тем сильнее все спаивалось воедино. Я, например, не знал, что в Днепропетровске есть куча людей, сходных со мной взглядами, но говорящих на украинском языке.

- То есть, предполагалось, что это должны быть люди с экстремальными взглядами?

- Да, безусловно! А тут оказалось, что, помимо популистов, экстремистов и людей замшелых, оставшихся на совершенно…не хочу обижать "Рух", но рух - это же движение? А ощущение такое, что у "Руха" какое-то время руха не было…И вот выяснилось, что, помимо этих людей, в Днепропетровске есть говорящие на украинском языке люди моих ценностей! Я действительно открыл для себя людей, с которыми дружу! То есть в отношении людей мир для меня стал полифоничнее. Были, конечно, какие-то предательства, но это для меня не в диковинку, у меня нет восторженного взгляда…

- Погоди, предательство - это одно, а как насчет случаев, когда твои друзья вполне искренне приняли ту сторону? Такие истории у тебя были?

- Нет, неожиданного такого не было. Были варианты, связанные с чьей-то трусостью. Ведь самые хреновые варианты с людьми, от которых ты ожидал несколько иного, - это не то, что они, условно говоря, антимайдановцы. Нет, это люди, которые стали сыпать клише: "Это не наша история. Вот это бандеровцы, а это - "регионалы"… все козлы!"

И вот когда говорят: "Все козлы!", мне сразу становится скучно, потому что я знаю как минимум одного "некозла" в этом мире - меня!

- Мы сейчас говорили о Майдане. А у многих ли известных тебе людей диалектический скачок в мозгах произошел уже в дни войны? Мол, "то была не наша история, а вот сейчас это - наша страна!"?

- С этого и начался тот Днепр, который мы сейчас знаем. Он начался с войны, и тогда 8 тысяч человек пели гимн под обладминистрацией, а я все это снимал с крыши. Притом, что в последний раз вошел в эти двери в 1999 году!

И там была куча людей, которых я на днепропетровском Майдане не видел, они к этому делу скептически относились. А тут они действительно в это движение влились. И с этого начался Днепр. Потому что Днепр, на мой взгляд, не был майданным городом.

- А что же такого зацепило этих людей, что они включились в ситуацию?

- Здесь сыграли свою роль три вещи: Путин, Беня и внутреннее ощущение Родины, которое накапливалось, хотя они этого и не понимали. Родины не в понятии шаровар, а в понятии той земли, на которой они жили. И в опасности для этой земли. Потому что даже Янукович казался…ну, типа украинский, как бы свой. А тут выглянуло нечто безжалостно-холодное, такое фашистско-гитлеровское путинское нутро. И они подумали: "Ну его нафиг!" Потому что со стороны Путина это было борзо.

И вот этот Днепропетровск, каким мы его теперь знаем, начался в первых числах марта 2014 года.

- Скажи, а были в этой войне какие-то точки, которые по-особенному повлияли на эту трансформацию города?

- Конечно! Гибель под Луганском самолета Ил-76, в котором было 34 днепропетровца. И ведь это были не пацаны, которые бьют на голове кирпичи с бутылками и купаются в фонтанах. Это, например, университетский аспирант Павел Левчук, который в 25-ю бригаду ушел добровольцем, потом на 3 дня отпросился на защиту в аспирантуру - и обратно туда полетел и погиб. И еще несколько таких человек…

Это и Вадик Рычков, ушедший на фронт добровольцем и там погибший муж Тани Рычковой, один из первых моих друзей по Фейсбуку, который не пропускал ни одного "Кабаре". Человек с группой крови - стопроцентно такой же, как у нас! Это Саша Черников - классный журналист 9-го канала: он тоже пошел в 25-ую добровольцем и погиб. 

Все это были не какие-то далекие неизвестные люди, а наши общие знакомые. Не люди без образования, которых могли загрести в армию, а люди, состоявшиеся в жизни. Русскоязычные - что Черников, что Рычков. Пошли на фронт и погибли. И вот эта гибель стала еще одной точкой отсчета. Равно как и гибель Нигояна, после которой и начался отсчет. Для меня до этого не было возгласа "Слава Украине!", желто-голубого цвета. А сейчас я нигде и никогда не могу пройти мимо них равнодушно.

- А еще эти смерти дробили время на эпохи. Мелко-мелко.

- Безусловно! Жизнь можно удивить только смертью. Конечно, дробили! Помнишь день, когда избили студентов? Как мы тогда реагировали: "Ужас, ну как это, зряче били дубинками детей!" Я тогда эти видео распространял, для меня было важно, чтобы люди об этом знали. И это казалось нам вершиной ужаса. Мы думали, чего-то более дьявольского быть не может! Но потом была кровь, этап за этапом…

- А вот о "новом Днепре" - я и тогда, и сейчас встречался с людьми, испытывающими своего рода ревность к Днепру и днепропетровцам. Они говорят: "Что это за тема "Днепр остановил Путина"? А Харьков что, не остановил Путина? А Одесса? Что это за культ личности Бени?"

- Да идут они на***! Я еще раз повторю то, что устал повторять. Моя фамилия - Евгений Гендин, как ни провинциально, по-жлобски это звучит. И я не получаю зарплату у Коломойского, Корбана и т.д. Мне 55 лет, и я имею право говорить то, что думаю, и поддерживать то, что считаю нужным поддерживать. Есть Коломойский у власти, нет - на моем благосостоянии это никак не сказывается. Но я хочу сказать, что громкое слово "форпост" к Днепру относится капитальнейшим образом. И я, Евгений Гендин, говорю, что если бы не пришла та команда, я знаю, что могло бы быть в этом городе. Как Цареву давали бабки и так далее. Я знаю закулисные дела, знаю, кто недоезжал сюда. Это не миф. Да, есть у моего товарища Бори Филатова, с которым я ругаюсь, может быть, больше остальных, какой-то нарциссизм и некая мифологизация. Безусловно, есть, все обрастает каким-то мифами. Но когда вместе с мифами выплескивают днепропетровского ребенка, я этого не понимаю! Возможно, когда все это немножечко угомонилось, мы сами себя повели распальцованно, вызвав у кого-то естественную реакцию. Но я повторяю, что на Днепр тогда у той стороны были большие планы. И экстраординарный ход с Коломойским помешал этим планам. При этом один Коломойский тут бы не справился. Получилась синергия: Коломойский и люди, на которых он опирался. И речь идет не о возвеличивании Коломойского. У меня просто есть личное знание Корбана и Филатова; знание того, что они делали, и условий, в которых они работали.

- То есть, когда люди, начитавшись чего-то по верхам, кричат громкие слова, тебя это раздражает и утомляет?

- Да. Возможно, в подаче днепропетровскими своих заслуг и есть определенный нарциссизм и вещи, которые некоторых коробят этически. Но сути это не меняет: Днепр был форпостом, и невзятие Днепра, которое произошло благодаря людям и команде Коломойского, было для Украины большим благом. Ситуация в городе была шаткая, ее можно было расшатать. Планы на Днепр действительно были, и этим планам команда Коломойского помешала. И борясь самыми нестандартными методами с внутренней контрреволюцией, и озадачив внешнюю агрессию.

- Команда Коломойского всякий раз как бы говорит: "Мы не ангелы, но зато много сделали для города и страны в тяжелое время. И вы это знаете". Лично я с этим согласен, отдаю должное, но в этой формуле, мне кажется, первая часть как-то слишком уж остается в тени… Говоря "Б", про "А" как-то забывают.

- Это была самая органичная власть в своих минусах и плюсах. Они органичны по отношению к себе самим. Я общался с чиновниками разных мастей и поколений. Так уж приходилось, хотя с государственной руки никогда не питался. И то, как правило, были вылизанные, придумавшие себя люди, находившиеся не в ладах со своей органикой. Я сложно выразился?

- Да нет, все понятно.

- А эти ребята - они ж тоже разные. Корбан - это Корбан, Боря - это Боря, а Коломойский - это Коломойский. Но они не были чиновниками. И были самими собой даже в своей браваде. Вот, Филатов - его же не переделаешь! Я лезу на стенку от его нарциссизма, от его грубости. Я говорю: "Боря, так нельзя!" - и не могу ничего сделать. Но он - такой. А вот куча этих ребят-чиновников, назовем их просто: власть, они - искусственные. А эти - вот такие. И эта их предыдущая биография…в них, как это ни смешно, нет цинизма! То есть, он у них не зашкаливает, это, скажем так, бизнес-цинизм. И когда они пришли, у них было ощущение миссии, они увлеклись этим делом. Им же, на самом деле, нельзя сейчас предъявить, что, придя к власти, они дерибанили бюджет. Наоборот, они разбирались, как это все устроено, пресекали какую-то коррупцию…Нет, я их не возвеличиваю, методы были разные; есть вещи, возможно, которых я не знаю…

- Возвеличить их и не получится. А лучший способ отдать должное - это, наверное, поставить рядом также днепропетровских Вилкула, Колесникова, Удода. И сравнить.

- Вот именно. Вилкул разжег войну, а встречаться с родителями погибших, ездить на опознание, принимать и организовывать оборону приходилось Корбану, Филатову и Олейнику.

- В каком смысле Вилкул разжег войну?

- Потому что разговоры о несуществующих бандеровцах, о разделении Запада и Востока шли от этой команды, от Вилкула и Удода. Каждого 9 мая они начинали "подкачивать"! А перед тем, как 26 января 2014 произошло вот это избиение возле нашей обладминистрации, Вилкул и Колесников с пеной у рта рассказывали о том, что в город понаехали бандеровцы! Я тогда в Фейсбуке написал, что "авианосец с бандеровцами стоит в устье Орели"…

То есть, это они делили на сорта. Они внесли этот раскол. Но при этом с родителями погибших общался не Вилкул, туда ездили Корбан и Филатов. И хоронили людей, и своими деньгами поддерживали! Еще раз говорю: не возвеличивая и не пуская розовые слюни, они для меня - другая генерация. Да, хотелось бы, чтобы сразу после зубовного скрежета пришла музыка; чтобы сразу после той власти пришла европейская, глубоко моральная и ответственная.

- Не пришла?

- Глубоко моральная - не пришла. Но, как это ни парадоксально, экстраординарная команда Коломойского - это шажок в сторону от этого беспросвета, который был.

И кроме этого, у меня все равно было ощущение гибельности этого проекта. Я как-то понимал, что долго существовать эта местная власть с той центральной - не смогут. И дай Бог, чтобы между ними не было войны.

- О принятии решений по Украине Путиным вполне логично рассуждают так: у него есть две команды советчиков. Первые, как водится, ястребы: рвать, метать, кровь, бомбежки. А вторая говорит: "Не надо войны, дайте хохлам время, они там сами перессорятся!" Тебе не кажется, что сейчас работает этот самый второй вариант?

- Да, абсолютно с этим согласен. Мне кажется, что принят этот вариант. Возможно, в самые жуткие минуты, когда казалось, что Путин все-таки пойдет сюда войной, такой вариант, как сейчас, показался бы еще достаточно гуманным.

- Но с другой стороны, как ни жутко это прозвучит, война объединяет. И в нашей ситуации - тоже.

- Конечно! Это мобилизует. Как шелуха, отбрасываются противоречия. И это не случайно, что в прошлом году в начале марта появились люди, для которых Майдан не был своим, но которые не хотели идти ни под какую сраную Россию. Это же экзистенциальные вещи…

Зато сейчас между людьми вылезает куча противоречий. Появилось время искать блох на голове. С другой стороны, ну не можем же мы все время жить в состоянии войны. Надеюсь, что и нынешнее время - это учеба, общество учится.

И еще. Меня все равно не покидает ощущение какой-то иррациональной выживаемости многонационального украинского народа. Что, даже шагая по граблям, мы все равно сепсисом не заражаемся. Помажем йодом, а гнойники потом сами затягиваются. Мы настолько умудряемся изогнуться и выскочить из любой передряги…ну, не срабатывает с нами! И не сработает.

- Может, секрет в том, что мы индивидуалисты, а они заточены под марш в строю?

- Может быть, и так. И психотип поведения: можно считать, что нация поведет себя вот так - а она, в силу разных взглядов, индивидуализма и определенного хуторянства - в едином порыве не самоликвидируется (смеется. - Е.К.). Они думают, что мы пойдем под дудку крысолова…

- А мы?

- А у нас ее кто-то не слышит вообще; кто-то идет в одну сторону, кто-то - в другую. Поэтому Крысолов в этом плане обламывается…

Цензор