И. Луценко: Кажется, это новости с предыдущего "перемирия"
Читаю новости и чувствую лютое дежавю, написал Игорь Луценко на своей странице в Facebook.
"Прекращение огня: Украина сохраняет "тишину", силы АТО периодически обстреливаются". Кажется, это новости с предыдущего "перемирия"? Или еще с первого одностороннего «мира» Порошенко, который он объявил вскоре после инаугурации?
Вообще я за перемирие. Хотя бы потому что мы объективно еще не готовы ОТВОЕВЫВАТЬ. Мы не навели порядок на нашей территории, очистили ее - хотя бы для начала от сепаратистов, не говоря об их молочных братьев - коррупционеров. Мы можем наступать, но наше государство не способно внедрить надлежащую власть на отвоеванных территориях.
Настоящее перемирие наступит только тогда, когда всем станут очевидны причинно-следственные связи. Между способностью армии обезвредить врага и активностью боевиков. Между политической волей создать эффективную армию и количеством потерь этой армии. Между желанием менять кадры/правила в оборонной сфере и числом повесток на мобилизацию.
Мир никто не даст нам бесплатно. И тем более - в обмен на наш отказ от права на контроль захваченных агрессором территорий. Мир «на шару», как нам уже полгода обещают, невозможен.
Завтра, через год или через два - нам придется понять, что у войны мир можно купить что-то только за ее валюту - за свинец. Бумажки-обещания сработают только тогда, когда они подкреплены реальными аргументами. Когда мы перестанем надеяться на «халяву», когда мы начнем безжалостно строить собственную армию и очищать тыл, вот тогда придет время реальных сделок.
Признаком понимания причинно-следственных связей будут ответы на вопросы. Почему не сработали предыдущие шаги по прекращению огня? («односторонний мир Порошенко» летом, минский «мир» осенью). Сколько украинской территории потеряны во время предыдущего «перемирия»?
В чем причина и будут ли наказаны те, кто допустили военные неудачи предыдущего периода? (Иловайск, Донецкий аэропорт). Запомните эти вопросы - очень возможно, что мы к ним еще вернемся. Это третье «перемирие», и, вероятно, не последнее.