Правозащитница Элла Полякова: Российских солдат ставят перед выбором - или в Украину, или в тюрьму

Выступая в Давосе, президент Украины Петр Порошенко заявил о том, что на территории Украины находятся 9 тысяч российских солдат. Наличие солдат регулярной армии соседнего государства неоднократно подтверждали в НАТО и спецслужбы ведущих мировых держав.

Однако руководство России не замечает присутствия в Украине своих военнослужащих и новейшей военной техники российского производства, которая имеется на вооружении только российской армии. «Нам фактов никто предъявить не может или не хочет», - цинично заявил на днях глава МИД России Сергей Лавров.

Правозащитная общественная организация «Солдатские матери Санкт-Петербурга» не первый год отстаивает права российских солдат, которых руководство России страны отправляет в различные горячие точки. Во время чеченской кампании «Матери» организовывали акции протеста. Сейчас пытаются помогать родителям военнослужащих, которые обращаются к правозащитникам преимущественно анонимно. Но если в прошлом году главной задачей активистов был поиск солдат, пропавших в Украине, то сегодня – они пытаются предотвратить их отправку в нашу страну. По данным организации, российских призывников массово вынуждают перейти на контракт, подготавливая таким образом к переброске на восток Украины. Председатель «Солдатских матерей Санкт-Петербурга» Элла Полякова отмечает, что командование уже особо не скрывает таких своих действий, сообщает Главком.

Солдат-срочников принуждают подписывать контракты для прохождения службы в Западном военном округе. Как происходит это давление на военных, кто именно и чем им угрожает?

Давайте все-таки соблюдать терминологию. В российском законодательстве нет понятия «срочник», есть понятие военнослужащий по призыву и военнослужащий по контракту. Военнослужащие по призыву в России должны служить ровно год и не более, без отпуска. Так вот, военнослужащих, призванных прошлой осенью вынуждают заключать контракты, при этом угрожают различными карами. Обещают совершенно ненормальные вещи. Мол, подпиши контракт на два года, и в этот год твоей призывной службы ты будешь отпущен домой. Об этом нам сообщают родители. Ребятам угрожают уголовным преследованием.

Сколько всего таких обращений поступают к вам от родственников?

К нам идут обращения в электронном виде, есть звонки на горячую линию и у нас есть сообщения от наших партнерских организаций в России, которые «в теме». Например, в Мулино (поселок в Нижегородской области) 70 ребят не хотят подписывать контракт или пишут рапорта о расторжении. Им также угрожают. Обращениймного, но сколько именно, я вам не скажу. Поймите, на горячую линию поступает много анонимных звонков, поскольку люди боятся называть свою фамилию. Причем, когда мы пытаемся уточнить информацию, спрашиваем фамилию мальчика, которому нужно помочь, все равно не говорят, боятся.

Куда отправляют солдат?

В Ростовскую область. Людям просто открытым текстом говорят, что их направят «либо туда (в Ростовскую область), либо Украина»...

Вы с коллегами готовите обращения в прокуратуру и Минобороны по этому поводу. Но где гарантия, что вам снова не ответят отписками, как это было раньше?

Никакой гарантии нет. Сейчас и мы готовим, и некоторые депутаты готовят (такие обращения). Совместными действиями мы, может быть, не с одного захода, но будем добиваться реакции.

Будете ли поднимать этот вопрос в Совете по правам человека, и говорить с президентом по этому поводу?

На Совете обязательно. А будем ли говорить с президентом – не знаю, сложно сказать.

Сколько сейчас в Украине российских солдат, сколько погибших?

В условиях, когда к нам люди обращаются, но бояться делиться точной информацией, в условиях того, что социальные сети контролируются, абсолютно точной цифрой я не располагаю. То же самое и по погибшим. Информации о них у нас нет. Единственное, что лично меня пугает, так это география регионов, из которых контрактников принуждают отправляться в Ростовскую область.

В прошлом году вы говорили, что в основном давление оказывалось на солдат ВДВ и военнослужащих, проходящих службу на Кавказе. Сейчас акцент сместился на Западный военный округ?

Да, сейчас это части Западного военного округа, это Мурманск, Санкт-Петербург, Псковская область, а также Центральный военный округ и Сибирь.

Уменьшилось, или увеличилось количество обращений к вам за помощью со стороны родных и близких солдат за последнее время?

Не увеличилось, а скорее уменьшилось количество обращений по сравнению с прошлым годом. Нас удивляет слабая активность людей.

По вашей информации с прошлого года в Украине находились двое российских солдат, один из которых находился в СИЗО, а другой якобы попросил политубежища. Какова судьба этих людей?

Хохлов сейчас сидит в СИЗО, и, по-видимому, он виноват за преступления против человечности. Он сирота, и вроде бы его брат пытается что-то сделать. А вот с Андреем Балабановым история сверхинтересная. Каким то чудом он оказался в Приднестровье, в Тирасполе, в подразделении воинской части. Служил он сам в Самаре до этого. Так вот, из Приднестровья к родителям солдата в Омск звонил офицер и требовал от матери деньги. Мать уже была готова на все, но мы ей объяснили, мол, а для чего эти деньги? Потом его на самолете без документов перевезли в Брянск и сейчас против него возбудили уголовное дело по двум статьям: дезертирство и пересечение границы. Но его запугали. У этого солдата есть отец и брат, в Омске и Санкт-Петербурге, которые пытаются ему помочь. Но вот теперь они панически боятся с нами общаться.

В прошлом году вы судились с прокуратурой по поводу включения вашей организации в перечень «иностранных агентов». Каковы результаты этой судебной тяжбы сейчас?

У нас очередной суд с прокуратурой будет в понедельник. Больших сдвигов у этой истории пока нет…

Мы видим довольно часто по российскому телевидению кадры с украинскими военнопленными. А если бы украинское ТВ показывало пленных россиян – это помогло бы вам в работе идентифицировать таких людей?

Может быть, с помощью родственников можно было бы как-то помочь. Конечно, это было бы плюсом в работе.