Война не утихает, и солдат об этом знает
Днепропетровск снова слышит звуки сирен скорой помощи. Этот звук стал привычным и одновременно очень тревожным для горожан и медиков, которые спасают наших ребят, наших защитников. Если у кого-то появилось впечатление того, что боевые действия «замяли», вы глубоко заблуждаетесь. Они продолжаются, и практически каждый день военный госпиталь принимает раненых и пострадавших из зоны АТО. «Количество разное, в среднем от 10 до 15 человек в день. Характер травм и ранений разный: минно-взрывные, пулевые преимущественно снайперские. Наплыв раненых в последние несколько недель увеличился», – сообщил начальник хирургического отделения Днепропетровского военного госпиталя капитан медицинской службы Иван Кураченко. По словам специалиста, поступают и «тяжелые» ребята с открытыми черепно-мозговыми травмами.
В госпитале тихо, медсестры нервные, скорее всего от усталости. Солдаты, которые могут передвигаться самостоятельно, ссутулившись бродят по коридорам или говорят о своем на крыльце госпиталя, потягивая сигаретный дым. В одной из палат мы встретили солдата Михаила из Вышгорода. Первое о чем он заговорил – это история о том, как ему и его жене (супруга Михаила медик) повестки пришли одновременно. Как выразился Михаил, он служит уже второй раз. Первый раз с «Правым сектором», а потом по мобилизации. «Что такое служба? Есть и хорошие воспоминания есть и плохие. Хочу отметить, что дух братства и сплоченности запредельный. Мы реально друг за друга и в огонь и в воду», – отметил он. 16 марта наш собеседник получил ранение, Михаил «поймал» РПГ, и теперь о нем забоятся врачи военного госпиталя. Во время разговора с украинским защитником с его лица не сходит улыбка, можно сказать, что ему приятно воспоминать время службы, время войны. Улыбка исчезает, когда солдат начинает говорить о том, чего не хватает армии. «Армия держится на добровольцах, простых людях, волонтерах. Им вообще низкий поклон. А не хватает нам всем толкового руководства, тяжело Родину защищать, когда на тебя временами плюют».
Нашему собеседнику также удалось пообщаться и с местным населением. И по его словам, Авдеевка – это «сепарский» городок, а вот Константиновка – очень украинский. «В Авдеевке до сих пор нет ни одного украинского канала, как так? Это же Украина! Новогродовка – это суперукраинский городок, а в поселке Желанное живет бабушка Оля, которая шила нам пояса шерстяные», – вспоминает солдат с улыбкой на лице.
В одной палате с Михаилом удалось пообщаться еще с несколькими ранеными – Ваней и Александром. Последний оказался земляком Сергея Рыженко – главврача больницы имени Мечникова. Узнав об этом, фотограф «ДП» Сергей Исаев тут же набрал Рыженко по мобильному и у земляков завязался душевный разговор в телефонном режиме. Ваня из Винницкой области, говорил на очень красивом украинском языке. Ваня был мобилизован по повестке, служил в 14-й бригаде. Он реактивщик. «Наша задача – прикрывать людей на передовой. Травму свою получил во время боевых действий. В Днепропетровске, кстати, я уже был, но не в госпитале (смеется), гулял по городу. Считаю, что армия остро нуждается в технике, люди уже есть, люди доказали, что они патриоты. Я не боялся, я честно отдаю долг своей Родине. Хочется только, чтобы Родина обо мне не забыла», – скромно подытожил солдат. Все ребята в этой палате очень хвалили медперсонал, говоря о том, что это они герои, ведь заботятся о раненых, как родители. Благодарили местных волонтеров, а бабушек за то, что приносят книги почитать.
В палате у ВДВ
Покинув эту палату, Сергей Бачинский, заместитель начальника госпиталя по работе с личным составом, повел нас по коридорам и предложил зайти в палату к вэдэвэшникам. Первого, кого встретили журналисты – это был огромный мужчина-скала с татуировкой на руке, которая расползлась по его мышцам и уже стала совсем не четкой. Спросив у ребят, не против ли они общения с прессой, услышали молчание, но взгляды солдат сосредоточились на Алексее. Этот солдат стоял на костылях и переключал каналы телевизора. Видимо коллектив знал, кто в палате самый общительный. Так и оказалось. Приятный интеллигентный мужчина откровенно говорил о войне, солдатах руководстве и о всех проблемах, с которыми ему пришлось столкнуться. Но самое важное – это, то с каким чувством гордости он говорил о друзьях на войне, о братстве.
«Я сам пришел в военкомат. Срочку не служил и повестку никто не присылал. Учебку проходил в Десне. Далее в 25-й бригаде ВДВ. Основными проблемами на войне считаю, что иногда до нас нормально не доводят задачи. Или толком не общаются. Со мной, допустим, ни разу не поговорил психолог. Наблюдается частный непрофессионализм, и почему возникают такие проблемы, мне сложно сказать. Конечно, есть хорошие и толковые офицеры, но их мало. Зато друзей нашел со всей Украины (Алексей из Киева. – Прим. авт.). Служат с нами ребята из столицы, Винницы, Ровно, Львова, Одессы, Днепропетровска».
Рядом с Алексеем лежал Юрий, который оказался менее дипломатичен. Но его умеренный радикализм можно понять. Ведь человек лежит в военном госпитале с ранением и был свидетелем горя, разрухи и смерти. Его, видимо, просто все достало. «Я считаю, главное чтобы в армии грамотно распоряжались деньгами. Да и честно говоря, если сравнить 2014 год и 2015-й, в армии пошел негатив к государству и к вышестоящему руководству. Ну вот поясните мне, как на украинской территории в донецком направлении может транслироваться пропагандистское российское ТВ, а украинское практически нет. В городе Димитров возле (Красноармейска), например, пьяная женщина общалась с солдатами в военной форме без знаков отличия. Сначала говорила «Бейте укров», а когда узнала, что это украинские войска, то замолкла и поникла. Это говорит о том, что много инертных людей. Человек должен понимать, где он живет и с кем, а не ждать, когда ему эту мысль в голову «всунут».
В свою очередь Алексей продолжил: «Нашему руководству не нужно забивать людям голову, и всех подряд в армию брать нет необходимости. Брать нужно здоровых адекватных ребят, а не для количества. Это не моя работа – быть военным, но когда нужно было, я пошел воевать и защищать. Со мной мало кто занимался в плане тактической подготовки, и если бы я начал читать и познавать свою профессию, то на долго бы меня не хватило. Да, приезжали инструкторы, ребята-афганцы, но этого мало. Все 20 лет армию разваливали, а тут пришлось ее собирать заново».
«Только в 2015 году, приблизительно в октябре, было так называемое затишье. Мы не принимали ни одного «огнестрела», но это продлилось максимум неделю. Раненых принимаем постоянно. Хочу также добавить, что лично нам как сотрудникам судебное разбирательство по госпиталю мешает. Когда я пришел на службу, люди даже не знали, что в Днепропетровске существует такой госпиталь. А теперь представьте, что его не станет», сообщил Иван Кураченко.
Никита Дрюченко, фото Сергей Исаев
